The Elusive Pimpernel (1950): рецензия

[Addeson]

(Источник)

***
[Сокращено и дополнено автором]
После года поисков я, наконец, обзавелась этим неуловимым фильмом, в котором Дэвид Нивен, известный британско-голливудский актер, сыграл роль сэра Перси Блейкни, он же Первоцвет. Замечу сразу же: мой горький опыт просмотра римейков 50-х гг., а уж тем более цветных, настроил меня против них если не категорически, то вполне серьезно. Я опасалась худшего - худшее, в какой-то степени, подтвердилось, однако в фильме были и моменты, которые внезапно обрадовали) Начнем с самого фильма, который в определенной степени является римейком The Scarlet Pimpernel (1934), - затем плавно перейдем на Первоцвета и компанию, а завершим - Шовленом)
*
Итак, о фильме. Сюжет его основан частично на экранизации 1934 г., частично - на одноименном романе баронессы, частично - на первом романе, и, должно быть, еще на чем-нибудь) Не могу сказать, что такая комбинация пошла фильму на пользу: мне было сложно уследить за тем, что происходит, - не в последнюю очередь из-за проблем с акцентами. Пожалуй, чем можно сразу же попрекнуть фильм - отсутствием необходимого динамизма: как мы знаем, "Первоцвет" 1934 г. тяготеет к театральности, поэтому не-динамичные моменты отыграны на самом должном уровне; "Неуловимый" тяготеет к типичному цветному фильму 50-х, и сцены, где напряжение и шик должны создать не обстоятельства, а актеры, кажутся пустыми и незаполненными. Печалит и отсутствие добротной массовки в, казалось бы, таком бюджетном фильме, который не поскупился и на цветную пленку, - ввиду чего он больше напоминает фильм телевизионный, чем выпущенный для просмотра в кинотеатрах. Фильм также обладает проблемой тона, то и дело скатываясь в не вполне понятную полукомедию - не в хорошем, театральном, смысле, а, скорее уж, в несколько цирковом. К примеру: суть Французской революции, если судить по фильму, сводилась исключительно к бездумному и перманентному уничтожению всех предметов искусства, какие попадались на пути добрым гражданам; сами граждане представлены бессмысленной толпой с неизменным сельхоз-инвентарем и прочими орудиями творения общественных перемен)
Сравнивать сцены, подчистую или частично заимствованные из "Первоцвета" 1934 г., не имеет особого смысла из-за различия в художественных уровнях. Из "плагиата" я подметила: элементы спасения маркиза и его семьи; разговор с принцем о костюме; разговор о псевдо-доносе Маргерит; немного бала; беседа сэра Перси с Шовленом о моде; и так далее, вплоть до угрозы из часов бедному гражданину, его священнического сана и несостоявшегося расстрела Перси, - а вот пресловутый замок на острове был впоследствии позаимствован для "Первоцвета" 1982 г.) Пожалуй, одним из немногих стоящих моментов было занимательное начало фильма - последовательность кадров на вечные темы Революции, без единого слова, только текст и музыка. Хоть зрителю в моем лице и не нравятся новомодные в 50-х крупные планы, но выглядят они порой красиво.
Подводя итоги. Фильм предсказуемо неудачен: отсутствие динамики, не допустимое в кино, которое позиционируется не как театр, а как приключения, - и провисание моментов, где необходим театр, - делают его зрелищем несколько скучным. Сюда же можно отнести некоторую смазанность и нагроможденность сюжета, за которым не так уж хочется следить, и типичный упор 50-х на зрелищность, и, что самое обидное, практическое отсутствие хороших актерских работ.

...

*
О Дэвиде Нивене) Известный мне по роли мистера Фогга в экранизации "Вокруг света..." 1956 г., а также по своему коронному амплуа пилота в староголливудских фильмах, он исполнил сэра Перси Блейкни, неутомимого борца с Французской революцией. Быть может, я не так хорошо знаю Нивена, как следует, но я успела насытиться, и в некоторой степени пресытиться, его неизменно легкомысленными весельчаками, будь то Фриц фон Тарленхайм из "Узника Зенды" 1937 г., бравый пилот Первой мировой из Dawn Patrol (1938) или же младший брат героя Джорджа Сандерса из Four Men and a Prayer. Увы: при всем моем уважении к тому самому, легкомысленному шарму Дэвида, должна сказать, что легкомысленность сэра Перси была иной природы. Сэр Перси, используя ее в качестве маски и прикрытия, по складу своего характера был отнюдь не легкомысленным хлыщом - поэтому его манера поведения отличалась еще и напыщенной глупостью, что исполнил с должной блистательностью один лишь Лесли Говард. Сэр Перси Нивена - личность мальчишеская: в нем нет вальяжности, ленцы и маньеризма Говарда и нет той затаенной страстности Барри Барнса из "Первоцвета" 1937 г. Вполне могу представить, что такой сэр Перси способен ввязаться в любую авантюру из пресловутого интереса к спорту, но это несколько иной типаж, лишенный той внутренней "железной" силы и выдержки, которая была присуща романному Первоцвету. Тонкий хитрец, умеющий обвести кого угодно вокруг пальца, - да, но легендарный Блейкни все же представляется мне несколько иной личностью. Не так изящны и переходы от состояния болвана до героя - можно даже сказать, что они смазаны. Увы: я ожидала большего, и с точки зрения канона, и от актерской игры Нивена.
*
О леди Блейкни в исполнении Маргарет Лейтон я не могу сказать хорошего: выглядит она слишком опытной женщиной для несколько наивной, импульсивной Маргерит, а "нежные" моменты смотрятся едва ли не искусственно, - тот печальный случай, когда нарядить роскошную даму 50-х в багровое, похоже, осталось единственной творческой интенцией) Что касается Лиги Первоцвета, она до обидного смазана: я не успела даже запомнить лица, кроме лорда Тони, которого, впрочем, слишком заметно состарили, - ни одного яркого персонажа, который мог бы сравниться с шикарным сэром Эндрю в исполнении Энтони Бушелла из фильмов 1934 и 1937 гг. Принц Уэльский, в отличие от славного болвана-Брюса, потихоньку превращается в великосветского развратника - а вот Арман Сен-Жюст представлен таким уж пламенным борцом за дело Революции, который и призыв вслед за Камилем Демуленом бросит, и ринуться в негодующую толпу не побоится)
*
И - сокровенное: гражданин Шовлен, на сей раз в исполнении Сирила Кьюсака) Ах! какой чудесный гражданин! какой необычно приятный! И наконец-то, наконец-то гражданин ниже Маргерит!) Однако вернемся же к серьезному и взвешенному тону) Сначала о различиях канонного представления о Шовлене и образа, исполненного Кьюсаком: я не сказала бы, что елейное коварство - первое, что приходит мне на ум, когда я вспоминаю о гражданине. Он, безусловно, мог быть куртуазным и вести тонкие речи, но за ними, в точности как у Рэймонда Мэсси, стоял чернейший сарказм идеалиста-циника, - и каким бы обольстительным ни приходилось быть Шовлену, он вряд ли преступил бы ту черту, за которой начинается обаяние. Вежливость его носит холодный оттенок, так как по своей природе он весьма не склонен к мягкости и, скорее, отстраняется от людей, чем окутывает их липкой паутиной. В отсутствии подобной "отстраненности" гражданин Кьюсака напомнил мне коварного злодея киносказки, а не шпиона Робеспьера и безжалостного приверженца Революции. Однако не будем обходить вниманием и безусловные его достоинства) Кьюсак прекрасен в мимике и жестах: у него я вижу и пресловутый пронизывающий взгляд, и заметную интровертивность, и нервность, не снабженную ни грозными эмоциями Мэсси, ни откровенной неврастенией Френсиса Листера. Он похож на тех животных, с которым персонажа сравнила баронесса, но не чисто внешне, а еще и своими повадками. Его стиль службы можно было бы описать как прилежный, педантичный - и хотя ближе к концу в нем пробуждается азартная амбициозность, а движения становятся и вовсе хищническими, в нем нет того железного стержня, как у гражданина-Мэсси, и в некоторых моментах гражданина-Кьюсака вполне удается смутить, не заставить растеряться, а именно смутить, как внутренне скромную персону. Прекрасен он и в мягких переходах от задумчивости к неуверенности, от неуверенности - к острой, тревожной бдительности. Кроме того, он очарователен, как бывает очарователен хороший актер в роли Шовлена: при всей его злодейской сущности гражданина хочется обнять и защитить от козней Первоцвета, а своим субтильным видом он вызывает у зрительниц тем большее сочувствие)
Из эпизодов, которые порадовали:
- секвенция hunting-fishing - совершенно очаровательно: вот уж действительно тот гражданин, который умеет вызвать не только отвращение к злодею, но и смех в порядке иронии;
- момент с предложением девицами игры с завязанными глазами - шедеврален)
- увы и ах: знаменитой сцены с галстуком в фильме практически не было, но сэр Перси умилительно указывал на его шейный платок цветком)
- безумная канонная история о том, как гражданин с подачи сэра Перси едва не подавился супом, имела продолжение в культовом эпизоде с табакеркой: по дыхательным путям Шовлена был нанесен двойной удар, отчего гражданин расплакался, и так прелестно, что сердце всех сочувствующих разрывалось на две страдающих половинки)
- финальное рукопожатие и правда стало забавным трюком - жаль только, гражданин не успел пасть в кресло с теми самыми чувствами, которые испытывал в романе)
Подводя итоги по гражданину-Кьюсаку: мне кажется, я вряд ли ошибусь, назвав его актерскую работу самой лучшей - по крайней мере, самой запоминающейся в фильме, и хотя его Шовлен весьма необычен и слишком уж злодеист, но психологический портрет был воссоздан прекрасно, уж не говоря о шарме, ему присущем)

Сэр Перси Блейкни:



Маргерит Блейкни:



Гражданин Шовлен:



Арман Сен-Жюст:

@темы: Фильмы

Comments

[Яртур]

Спасибо за рецензию, коллега! Блестяще, как всегда. Когда же, о, когда мы дождемся окончания "Доброго друга"??

[Addeson]

Яртур, пожалуйста, рада, что пригодилось) Мне стыдно говорить об этом, но я не знаю xD

[Яртур]

Addeson, муза объявила забастовку? Умаслите её чем-нибудь. Приятными впечатлениями (моя, скажем, любит конные прогулки по красивой местности и классическую музыку).

[Addeson]

До конца января я буду не спать ночами совершать творчески-трудовой подвиг, а потом уже возьмусь за старые долги - когда-нибудь и до Шовлена дойдет очередь)

[Яртур]

Ждем-с!